Публика в Кировограде, не смотря ни на что, благодарная. Мария Голубкина и Владимир Стеклов за спектакль «Любовь длиною в ночь» были вознаграждены длительными аплодисментами и десятками разнообразных букетов. Кое-кому даже удалось получить автограф.

Простите, у меня такого желания не возникло. Актеров в этом винить возможно и не стоит. Хотя… Если у них есть устойчивая эстетическая прививка к банальщине, могли бы и отказаться. Отказаться от участия в постановке Юрия Кочевенко. Потому что постановка «никакая». Отказаться от пьесы Виктора Мережко. Потому что материал высосан из пальца, характеры искусственны, а сюжет натянут и затянут по времени. Но, похоже, уважаемых московских «профи» победил мелкий бес. По имени «Чёс».

По задумке В. Мережко, эта «лирическая комедия» должна была вызвать бурю эмоций. За два часа сценического действия в зрительном зале филармонии один раз прозвучал полноценный смех, один раз прокатился смешок и несколько раз публика заулыбалась. Все, что было между, вызывало зевоту и порой даже нагоняло сон. Этому способствовали скачкообразно затухающий темпоритм и фальшивые «психологические» паузы.

Коротко, для тех, кто не смотрел. «Любовь длиною в ночь» — это история одной встречи. Которая переходит в любовное воркование и заканчивается убийством. Герои познакомились, когда оба очутились в одной квартире. Мы поначалу даже не догадываемся, кто они. Потому что весь первый акт миловидная женщина и лысеющий мужчина пытаются запутать друг друга и зрителя в том, кем они являются на самом деле. В конце концов, мы понимаем, что они воры-домушники, и у каждого за спиной не одна ходка.

Мария Голубкина в роли воровки старалась быть естественной, как бы «женщиной из нашего двора», но, увы, это совсем не её амплуа. Владимир Стеклов тоже пытался с честью (актера-профессионала) выйти из ситуативных трансформаций и метаморфоз, в которые его героя загнал автор. Но и тут были хорошо заметны «заваливание» текста (а текст был пустой, никчемный), «скороговорка», импровизация и внешняя суетливость. По идее, спектакль должен был растворить, раздвинуть наше сознание, ненавязчиво заставив поверить в то, что происходит на сцене. Да еще открыть наше сердце к сопереживанию! Однако во время этого лицедейства нелегко было забыть, что перед нами «работают» актеры. А что до судеб героев, не уверен, что у кого-то в зале возникло чувство сострадания к ним.

Я, например, ни на йоту не поверил в скоропостижную любовь героини М. Голубкиной к Альберту Иванычу Шишкину, которого играл В. Стеклов. Да и в истории их героев не поверил – уж слишком они интеллигентны для воров-сидельцев. Настоящий криминальный мир имеет совсем иной характер, другой «запах», другие «прикиды». В общем, налицо жизненное неправдоподобие, а более всего – искушение фальшивым искусством. Что и без того дезориентирует зрителя, сбитого с панталыку любимым ТВ, которое регулярно имеет художественные и моральные ценности.

Для сравнения напомню. Когда-то театры нам предлагали «И дольше века длится день». С глубоким философским и жизненным смыслом. Нынче нам показывают «Любовь длиною в ночь». Пьеску, с искусственными чувствами и псевдодраматическим финалом. Еще недавно нам были интересны «Дети Арбата». А теперь – «Дети тюрьмы»?.. Неужели мы достойны именно такого искусства? Неужели это наш «социальный заказ»?

Роман Любарский